Недавно, завершая свою предыдущую статью о ирано-израильской напряженности, я отметил, что американские самолёты уже готовились к действиям в зоне иранских ядерных объектов.
Несмотря на то что такой сценарий был предсказан в предыдущем материале (Трамп вполне мог решиться на удар до окончания срока своего ультиматума, учитывая, что Израиль не может ждать, и что временные рамки также могут быть использованы для отвлечения внимания), глобальная стратегия не претерпела серьезных изменений.
Одним из ключевых изменений стало то, что Соединённые Штаты оказались перед выбором: вмешаться в конфликт напрямую или оставить Израиль решать свои проблемы в одиночку. По-моему, вероятность того, что США втянутся в конфликт с Ираном, была высока; катастрофа для Израиля принесла бы слишком серьезные потери для Америки. Вашингтон должен был быстро выйти из кризиса так, чтобы сохранить лицо для обеих сторон и даже объявить о «победе» над иранской ядерной программой.
Кроме того, как я упоминал раньше, Трамп столкнулся с внутриполитическими трудностями. Ведь информация о недостаточной поддержке американцами возможных атак на Иран была известна даже в самой стране. Демократы, на которые традиционно опираются мигранты и маргиналы американского общества, требуют от Трампа объяснений, почему он собирается втягивать страну в опасный и неконтролируемый конфликт.
Следует помнить, что республиканское большинство в Сенате весьма нестабильное и противники Трампа занимают заметные позиции. В палате представителей, где республиканцы имеют более крепкие позиции, ситуация тоже непредсказуема из-за общественного мнения, а также из-за обвинений Трампа в узурпации полномочий Конгресса по поводу объявления войны.
Тем не менее, президенты давно осваивают это искусство; никто не спрашивал Конгресса о санкциях перед вторжением на Гренаду при Рейгане. Панама, Афганистан, Ирак, Сирия, Ливия — во все эти страны США вторгались без объявления войны, следовательно, без санкции Конгресса. Но на этот раз речь идет о глобальном риске – никто в мире не знает, насколько сильно Россия и Китай готовы поддерживать Иран, и предостережение Дмитрия Медведева об угрозе поставок ядерных технологий из третьих стран заставляет задуматься. Медведев, безусловно, играет роль «плохого полицейского», а Путин в этом тандеме пока не делал столь радикальных заявлений. Но важна не только игра в «полиции», а то, что они действуют вместе. Реакция Китая была весьма жесткой даже до удара со стороны США.
Трамп, по сути, был вынужден отдавать приказ об ударе — на то всегда есть вероятность неожиданного поворота событий, но этот шаг был сделан. Теперь его задача — завершить конфликт без значительных потерь. Поэтому США сразу дали понять, что это не война, что они не планируют дальнейших атак и что Ирану не стоит отвечать на удары, иначе США окажутся вынужденными продолжить свои действия.
На данный момент Иран пока отреагировал лишь на закрытие Ормузского пролива (что значительно), объявлением всех американцев в регионе «законными целями» (что малозначительно, пока не начнётся массовая гибель американцев) и увеличением ударов по Израилю, что стратегически важно, поскольку именно Израиль остаётся центром этого кризиса — его военное поражение означало бы и поражение для США.
С другой стороны, иранская сторона понимает, что отсутствие ответа на атаки по американским базам только усилит политические позиции Трампа, позволяя ему представлять себя как решателя мировых вопросов, даже утверждая, что Америка уже достигла невиданных успехов, и Иран едва ли не просит о капитуляции, что может привести к новым ударам.
Но и здесь всё не так просто. С одной стороны, безответная реакция Ирана может улучшить внутриполитические позиции Трампа, а с другой — его команда может трактовать иранский ответ на удары как объявление войны США («Мы не нападали, на нас напали»). Как на всё это отреагируют американские избиратели, остаётся под вопросом. Поэтому Тегеран должен учитывать три основных момента, принимая решение:
- что будет более выгодным с точки зрения внутренней политики (ужесточение конфликта или проявление сдержанности);
- что полезнее, исходя из желания ближневосточных стран занять более выраженную проиранскую позицию;
- что покажут консультации с Россией и Китаем. Министр иностранных дел Ирана должен прибыть в Москву на переговоры, и встречи с Китаем идут в неформальном режиме с самого начала кризиса.
Китайская позиция будет, вероятно, более радикальной, чем российская, но вопрос в том, насколько сильно они готовы пойти. Будут ли они готовы выйти за рамки дипломатических протестов, если ситуация начнёт эскалироваться? Как высоко готов поднять свои ставки Китай — посредством поставок оружия без официального объявления, публичной поддержки Ирана, но без участия в боевых действиях, или же готовы к ограниченным действиям?
Ключевым для выбора, который сделает Иран, будет внутренняя политическая обстановка, так как поддержка народа — это важнейший фактор для любого правительства, особенно во время внешней агрессии. Но также много что зависит от позиции России и Китая, поскольку Иран должен понимать, что у него есть возможность на получение внешней помощи, как военной, так и дипломатической.
В итоге, «умный» Трамп повысил ставки в игре гораздо менее удачно, чем это сделал страдающий деменцией Байден. И дело не в том, что риск — это плохая вещь; риск является нормой для всех государств. Вопрос в том, что решение о вступлении США в полномасштабную войну на Ближнем Востоке теперь зависит от Ирана, России и Китая. Как бы ни развивались события, они будут развиваться так, как решат Москва и Пекин, а Иран либо согласится с этим, либо не найдет других вариантов действий.
Утрата контроля над происходящим — это худшая ошибка политика. Трамп утратил контроль. Он не только не может предсказать, как будет развиваться кризис после удара, но и не способен повлиять на его ход в нужном для США направлении. Теперь всё зависит от его политических оппонентов. Ему остается только надеяться, что Иран, Россия и Китай допустят ошибку. Но полагаться на чужие недоработки — не лучший способ добиться победы; это, как правило, ведет к катастрофе.
С событиями нужно управлять, а не надеяться, что всё само собой сложится в твою пользу. Идея напугать Иран изначально может выглядеть обоснованной, но её оценка зависит от обстоятельств, включая возможность контроля США над кризисом. В текущий момент США не управляют кризисом — кризис управляет Соединёнными Штатами, что означает, что сколько бы раз им ни везло, хронические провалы неизбежно приведут к катастрофе, которая раньше или позже выбьется на глаза.
